Teofano, jeśli istotnie jest przykładem osoby, która zawarła związek małżeński z miłości 1 , byłaby idealną pozytywną bohaterką, jednak przeszła do historii jako przykład morderczyni, intrygantki i kobiety bez żadnych zasad.Jedną z pierwszych zbrodni, o którą Teofano oskarżano, było otrucie jej teścia Konstantyna VII 2 . Miała targnąć się na jego życie, gdyż Roman II nie chciał dłużej czekać na objęcie tronu 3 . Jeden zaś z najbardziej

Ромеи -только жители империи или народность in statu nascendi?Вопрос чувства национальной общности в многоэтнических государствах очень труден, он стар, как и возникновение самого народа. Повсеместно считается, что национальное сознание формировалось на переломе XVIII и XIX столетий, когда в западном полушарии образовывался ряд новых государств, с самого начала своего существования имеющих многоэтни-ческий характер 1 .1 Первым из них, несомненно, являются Соединённые Штаты, образовавшиеся уже в конце XVIII в., а среди остальных можно назвать: Мексику (1821) или Бразилию (1822). Эти три государства кажутся интересными, как пример образований, которые до настоящего времени не завершили полностью процесс создания народности, особенно борясь с проблемой наплыва очередных волн иммиграции. Также всё три применили одну и ту же модель унифицирования общественности, не требующую навязывания силой чувства национальной принадлежности, однако, де-факто, не оставляющую выбора, так как, чтобы полностью пользоваться правами гражданина и получить возможность повышения по службе, нужно усвоить язык, обычаи и религию доминирующей группы. Это было особенно заметно, и отчасти все еще имеет место, в Соединенных Штатах, которые из языка и англосаксонской культуры, в меньшей степени из религии, сделали костяк американской нации. Несколько иначе выглядела ситуация в многонациональных государства Старого Мира в XIX веке (напр. Россия, Германия), так как в этих монархиях доминирующая этногруппа навязывала не только свой язык или культуру, но и этническую принадлежность. В свою очередь, в XX веке перед похожей проблемой, как в США или Мексике, стали также федеративные государства Европы коммунистического режима: СССР или Югославия. Однако у них эта проблема не была решена и не сформировался общегосударственный тренд, который мог привести к возникновению новой национальной общности, хотя в Югославии появилась группа людей называющих себя Югословенами, однако она была немногочисленной и в основном состояла из потомства смешанных пар; напр.

After the turbulent events of 1204 and after gaining the power by the Latins in Constantinople, Nicaea was supposed to become the center of post-Byzantine world as the capital of a country newly created by Theodore I Laskaris. It definitely fulfilled all the conditions to become the most significant town in the north-west­ern part of Asia Minor. The sovereigns from the Laskaris dynasty supported its development as well, although it must be emphasized that it was not the only cen­ter of their country. Next to Nicaea both Magnesia and Nymphaion need to be mentioned. Nicaea became an important cultural and scientific center of the new empire. Nevertheless, it was not an exceptional place as the distinguished represen­tatives of Byzantine scientific and cultural world lived also permanently in other towns (also in those towns which were under the Latins’ rule). What is more, the educational system of Nicaea was criticized (e.g. George – Gregory II of Cyprus). The last but one emperor, Theodore II Laskaris (1254-1258), tried to make Nicaea the only center of Byzantine Greeks country. Nevertheless, as early as three years after his death the Byzantine Greeks regained Constantinople, the real capital of the world, and Nicaea again became the center of secondary importance.