No abstract

Европейский суд по правам человека неоднократно подчеркивал, что демократия является фундаментальной чертой европейского общественного порядка, а эффективное функционирование демократических институтов осуществляется в условиях верховенства принципов секуляризма и равенства, что предполагает исключение любой дискриминации. Авторы публикации продолжают анализ дела «Молла Сали против Греции», начатый ими в статье, опубликованной в 2020 г. в Журнале зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. Согласно данному делу женщине мусульманского вероисповедания супруг той же веры завещал на основе гражданского законодательства Греции все свое имущество. Однако завещание было оспорено сестрами мужа, которые по правилам шариата претендовали на три четверти наследства. Кассационный суд Греции отменил решения судов, которые отдавали предпочтение вдове и применили нормы национального права, постановив, что вопрос должен быть урегулирован на основе законов шариата. Иное решение, как посчитал высший суд Греции, нарушило бы Лозаннский договор о предоставлении права меньшинству, исповедующему ислам, разрешения подобных споров на основе законов шариата. В анализируемом деле ЕСПЧ впервые рассмотрел вопрос о совместимости отдельного правового статуса религиозных общин с Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод. Обоснование решения находится в рамках основных принципов прецедентного права ЕСПЧ в отношении границ автономии религиозных общин и признания прав меньшинств. Европейский суд, основываясь на главной линии аргументов, составляющих суть его судебной практики по вопросам религии и меньшинств, постановил, что отдельный правовой статус меньшинства не может оправдать отклонения от применения Основного закона в той мере, в какой такие отклонения нарушают права всех граждан, закрепленные в Конституции и Конвенции.Ключевые слова: наследственное право, свобода завещания, религиозная община, права меньшинства Для цитирования. Дедов Д. И., Гаджиев Х. И. Дело «Молла Сали против Греции»: комментарий к постановлению Большой палаты Европейского суда по правам человека // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведе-

https://orcid.org/0000-0001-6002-6075Аннотация. Новаторская роль Конвенции о защите прав и достоинства человека в связи с применением достижений биологии и медицины (Конвенция Овьедо) является прямым следствием ее обязательного характера, что влечет принятие государствами конкретных мер, призванных интегрировать закрепленные в ней принципы в эффективные правила на национальном уровне. Несмотря на то что сфера применения Конвенции Овьедо у ́же, чем Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (ЕКПЧ), оба документа работают синергетически в рамках европейской системы защиты прав человека, причем Конвенция Овьедо и Дополнительные протоколы к ней должны толковаться и применяться в свете требований положений ЕКПЧ и в соответствии с тем, как их интерпретирует Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ). Именно благодаря интерпретации Судом норм Конвенции Овьедо происходит повышение порога защиты прав и расширение сферы действия Конвенции. Следуя положениям ст. 29 Конвенции Овьедо, Комитет Совета Европы по биоэтике впервые обратился в ЕСПЧ с запросом о подготовке консультативного заключения по двум вопросам, касающимся защиты прав человека и достоинства лиц с психическими расстройствами в случае принудительной госпитализации и/или лечения. Суд отклонил просьбу, указав, что, хотя он подтверждает свою юрисдикцию о даче консультативных заключений в соответствии со ст. 29 Конвенции Овьедо, поднятые вопросы не входят в его компетенцию.

No abstract

Стремительное развитие цифровых технологий сопровождается ростом осуществления массовых наблюдений, что непосредственно касается проблемы сбора, обработки и хранения персональных данных. Сторонники расширения использования массового наблюдения утверждают, что, хотя оно и сопряжено с вмешательством в частную жизнь граждан, но в то же время служит эффективным средством обеспечения необходимого уровня безопасности и предотвращения преступности. Вместе с тем очевидно, что государство обязано поддерживать разумные ожидания неприкосновенности частной жизни, обеспечивая эффективную и полную защиту основных прав и свобод человека и, в частности, защиту персональных данных, основанную на требованиях Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Европейский суд по правам человека в деле «Брейер против Германии» решил, что юридически необходимое неизбирательное хранение абонентской информации поставщиками телекоммуникационных услуг не нарушает ст. 8 указанной Конвенции. Суд установил, что рассматриваемое вмешательство было довольно ограниченным по своему характеру, сославшись при этом на рассмотренные как самим Судом, так и Судом ЕС дела, которые подтверждают его вывод об отсутствии нарушения. Однако согласно особому мнению судьи К. Ранзони гарантии по защите персональных данных в рассмотренном деле нельзя считать эффективными, поскольку доступ к личным данным может быть получен с легкостью, автоматически, и закон не предусматривает каких-либо ограничений против возможного злоупотребления. Кроме того, законодатель не предоставил эффективных средств защиты, включая судебный контроль за доступом к персональным данным. Суд проявил избирательный подход при обосновании своих выводов, не обратив внимания на все критерии, выработанные как им самим, так и Судом ЕС. Ключевые слова: цифровые технологии, защита данных, частная жизнь, хранение информации, вмешательство, баланс интересов. МЕЖдУНАРОдНОЕ И ИНТЕГРАЦИОННОЕ ПРАВО. ЕВРОПЕйСКОЕ ПРАВО * Статья написана в рамках гранта РФФИ № 18-29-16051 «Основные тенденции в правовом регулировании цифровых технологий. Сравнительно-правовое исследование».