Посессивные показатели в пермских языках широко используются за пределами контекстов, традиционно выделяемых в литературе по посессивным показателям (Aikhenvald, Dixon, 2013). В частности, как известно, данные показатели могут выражать определенность имени (Schlachter, 1960; Suihkonen, 2005; Едыгарова, 2010; Winkler, 2011). В силу этого, в литературе рассматривается гипотеза о грамматикализации данных показателей в функции определенного артикля (Fraurud, 2001). Однако есть ряд употреблений, которые прямо противоречат данной гипотезе: посессивные показатели регулярно используются в контекстах неопределенности (для обозначения элементов заданного множества или части целого), с неопределенными и вопросительными местоимениями, а также с квантификаторами и числительными. В настоящей работе предлагается объяснение данному явлению.
Работа основана на данных печорского диалекта коми-зырянского языка и бесермянского удмуртского. Используется материал, полученный методом элицитации, и корпусные данные.
Посессивные показатели в пермских языках не обладают свойством исключительности (exhaustivity) – свойство, характерное для посессивных местоимений в английском, французском и других языках (Simonenko, 2017; Simonenko in press). В результате, они могут отсылать к части определенного целого или к подмножеству определенного множества (напр., в бочке лежали камни, и он взял один камень). В частности, возможно употребление данных показателей в контексте числительных, квантификаторов и местоимений, допустимых в контекстах части определенного множества/целого (напр., кто из них, один из них, кто-то из них). Во всех этих контекстах посессивные показатели используются для референциальной отсылки, а не для кодирования определенного референциального статуса. Следовательно, функции посессивных показателей более адекватно описывать не в терминах определенности, а в терминах референциальный отсылки.Possessive markers in Permic languages are widely used outside the contexts that have been described as possessive relations (Aikhenvald, Dixon, 2013). In particular, they can signal definiteness (Schlachter,1960; Suihkonen, 2005; Edygarova, 2010; Winkler, 2011). As a consequence, there are works that consider the hypothesis of grammaticalization of possessive markers in Permic as definite articles (Fraurud, 2001). However, they can be used in contexts that require an indefinite reading: first, they encode indefinite elements of a definite set or part of a mass; second, they occur with indefinite and interrogative pronouns; and third, they are used with quantifiers and numerals (in contexts of indefiniteness). The present paper offers an explanation for this phenomenon.
The work is based on the data of the Pechora dialect of Komi-Zyrian and the Beserman dialect of Udmurt. Both the elicitation and corpus methods are used.
The Permic possessive markers do not exhibit exhaustivity, which is observed with possessive pronouns in English, French and other languages (Simonenko, 2017; Simonenko in press). They can denote an indefinite part of a definite mass or an indefinite subset of a definite set (e.g., there were some stones in the barrel, and he took a stone). Hence, they can be used with numerals, quantifiers and pronouns that can introduce an indefinite part of a definite set or mass (e.g. which of them, one of them, someone of them). In all those contexts the possessive markers are used as referential devices, rather than markers of definiteness. Hence, their functions are adequately described in terms of reference, rather than in terms of definiteness.
