Ф ормирование опухолевых тромбов в просвете почечной и нижней полой вены (НПВ) представляет собой одну из особенностей почечно-клеточного рака. Данный феномен обнаруживают у 4-10% пациентов. Он до сих пор является предметом множества дискуссий как в клинической, так и в морфологической среде [1-3]. Фактически не изученными остаются иммуногистохимические характеристики этих опухолей и не сформулирована общая теория формирования внутривенозных неопластических тромбов. Считается, что способность почечно-клеточного рака к инвазии во многом определяется разрушением опухолью экстрацеллюлярного матрикса путем местной продукции желатиназных энзимов, в частности матриксных металлопротеиназ (ММР) [4,5]. Биологический потенциал этих ферментов-способность разрушать протеины экстрацеллюлярного матрикса, прежде всего коллаген IV типа, что обусловливает повышенную миграцию клеток, принимающих участие в ангиогенезе новообразований. Вместе с тем, усиление миграционной способности клеток связано не только с деструкцией базальных мембран и межклеточного матрикса, но и с изменением состояния гликопротеинов эндотелия, обладающих адгезивными свойствами, такого как маркер эндотелиальных клеток

No abstract

No abstract

Radioactive 131Iwas injected in single doses 9.25, 37, and 92.5 kBq to prepubertal (30-day-old) male rats. Iodine incorporation in doses 37 and 92.5 kBq resulted in some functional changes in the reproductive system of mature rats: blood testosterone level increased, its hypothalamic aromatization intensified, and biologically active LH level in the blood dropped. Incorporation of 9.25 kBq of 131-I had no effect on male reproductive system. A possibility of direct injury to rat testicles by 131I incorporation is suggested.

Comparative analysis with an antiandrogen niftolide and synthetic GnRF was carried out in 22 normal subjects, 14 patients with primary and 20 ones with secondary hypogonadism, and in 5 patients with clinical signs of gonadal insufficiency and obscure diagnosis in order to elucidate the pituitary gonadotropin reserves. Blood plasma and daily urine gonadotropin levels were measured. Changed gonadotropin excretion under the effect of niftolide in health and hypogonadism was in line with changed gonadotropin level in the blood after RF administration, this indicating a similar informative value of both tests for the differential diagnosis of various hypogonadism forms. In the first case measurements of blood gonadotropin were more informative, in the second daily urine analysis. Niftolide test, noninvasive and readily available, is recommended as an alternative test with RF administration.