Российский университет дружбы народов 117198, Россия, Москва, ул. Миклухо-Маклая, 6 В ситуации информационной войны воздействующая функция средств массовой информации заметно усилилась, отодвинув на второй план другие функции, в том числе и информационную. Изменились также и формы воздействия: открытое убеждение заменяется скрытым манипулиро-ванием, которое перерастает в открытую агрессию. Поскольку в медийном дискурсе агрессия может осуществляться как вербальными, так и невербальными средствами, предлагаем использовать термин информационная (или медийная) агрессия, который шире, чем речевая агрессия. Медийная агрессия рассматривается двупланово -по отношению к референту (аффективная агрессия) и по отношению к адресату (когнитивная агрессия). В результате под информационной (медий-ной) агрессией понимается выражение открытой неприязни и враждебности к референту и целе-направленное воздействие на сознание адресата (целевой аудитории) с целью его идеологического подчинения. Цель данной статьи -на основе комплексного анализа стратегий и тактик вербаль-ной и невербальной агрессии обосновать гипотезу о том, что в условиях информационной войны формируется и усиливается функция информационной агрессии, которая может рассматриваться в рамках манипулятивного дискурса как манипулятивное убеждение. Исследование выполнено на материале американских и британских СМИ, информационных сайтов The New York Times, The Washington Post, The Economist, The Guardian, освещающих главным образом российско-аме-риканские отношения и ситуацию в Сирии. Результаты анализа, проведенного с применением критического дискурс-анализа (Fairclough

The impact of mass media on individuals and society is to a great extent based on emotions. We concentrate on fear as it is one of the basic emotions triggered by risk and threat, which is claimed to play a key role in the twenty-first century consciousness (Furedi 20018). The study focuses on the emotionalisation of fear in contemporary media discourse about Russia, more specifically, on constructions of Russian threat and fear of Russia in Anglo-American media texts to highlight pragmatic effects and to speculate on possible purposes of such discourses. The study aims to explore the functioning of the lexemes threat and fear , in textual contexts with the focus on their pragma-discursive characteristics. It identifies the mechanisms as well as linguistic tools involved in media strategies of scare-mongering. The dataset was derived from quality British and American newspapers in the period 2018-2020, and was analysed drawing on an interdisciplinary approach combining critical discourse analysis, pragmatics, medialinguistics, psycholinguistics and the theory of proximisation. The paper argues that appealing to emotions as well as constructing emotions is aimed at enhancing the persuasive function of media and fulfilling their own agenda. The persistent use of the words threat and fear in relation to Russia as well as the obsessive discussion of this topic in media aim to shape a certain negative public opinion of Russia among readerships. The findings show that to achieve this goal different strategies and linguistic tools are used including: exaggeration, repetition, proximisation, interrogative headlines, presupposition, among others. The results go beyond linguistics, and may find implementation in political studies, since they provide researchers with tools for understanding contemporary social and political processes.