No abstract

The 'historical' or 'narrative' (also: 'transposed') use of an imperative instead of a verb in the indicative mood is a common feature of colloquial Russian. Some scholars explain it as a relic of old aorist forms, others define a general lexical meaning of the imperative as the reason for its use both in proper imperative as well as in improper indicative meaning. Focusing on the specific Russian features of the narrative imperative, the present paper adduces new evidence supporting the hypothesis of the aoristic origin. It is shown that the semantics of the narrative imperative conveys 'simultaneity' with respect to the tense of the syntactic construction the imperative is embedded in. 'Simultaneity' is also the prototypical meaning of the aorist which has been defined as 'present of the past'. Furthermore, it is pointed out that the change from imperative to indicative mood can be coherently explained in terms of a cognitive theory of metaphor.Аннотация 'Исторический', 'повествовательный' или 'транспонированный' импера-тив-общее явление русской речи. Некоторые исследователи поясняют его как пере-житок бывшего аориста, другие определяют единую семантику императива в качестве причины его употребления как в прямом повелительном, так и в несобственном изъ-явительном значении. Частично опираясь на новый материал, статья поддерживает взгляд аористского извода повествовательного императива, останавливаясь на свой-ственной русскому языку семантике феномена. Во-первых, становится ясным, что семантика повествовательного повелительного-одновременность к общей времен-ной рамке характерной синтаксической конструкции, в которой повествовательный императив в основном и употребляется. Одновременность-это прототипное значе-ние аориста, который был охарактеризован как 'настоящее прошлого'. Во-вторых, статья подчеркивает, что разительная смена повелительного наклонения в изъяви-Many thanks to Agata Kochańska for her comments on my use of metaphor theory. All remaining errors are mine, of course.T. Daiber ( ) Justus-12 T. Daiber тельное может быть в четкой последовательности доказана основываясь на теории метафоры когнитивной лингвистики.

Chapter XVI: 2–57 of Vita Constantini-Cyrilli offers an unabridged translation of a lengthy passage from apostle Paul’s First letter to the Corinthians (14: 5–9). The Old Church Slavonic translation closely follows the Byzantine redaction of the Greek original; 5 variants are found, which are not covered in the Nestle/ Aland edition of the New Testament. While the Old Church Slavonic translation is a good example for the Bible tanslations made by Cyrill and Method in preparation of their Moravian mission, it poses two questions. The first question is related to the condition, the text is preserved in the transmitted copies of Vita Cyrilli. Sometimes the correct Old Church Slavonic translation of the Greek source can only been reached by a re-combination of the extent reading variants from different manuscripts. It can be asked why no copyist of Vita Cyrilli bothered to compare the text, he was copying, with a sound Church Slavonic translation, which had been possible, at least, after the appearance of printed Slavonic Bibles. The second question is related to the function, the lengthy translation may have in the context of Vita Cyrilli. Being an example for the high quality of the first Slavic Bible translation of Cyrill and Method, it may have been included into Vita Cyrilli originally in company with the Greek original. Additionally, the topic of ‘speech and language’ seems related to the narrative context of Vita Cyrilli, where the Venetian clergy promotes the theory of “Holy three languages”. The paper suggests, that the argument of “Holy three languages” has a more ‘nationalistic’ meaning here in comparison to Vita Cyrilli XV: 5, where the argument had already been used by the clergy of Salzburg.

В рамке миссионерской активности Мелетий Смотрицкий захотел в своем Учительном Евангелии (УЕ) предложить библейские тексты с толкованием в народном, не-церковнос­лавянском языке, чтобы читатели легче смогли познакомиться со взглядами православных авторов. На материале первых десятых библейских в порядке УЕ статья идентифицирует в исходном греческом тексте все конструкции с глагольными причастиями и сравнивает их переводческие эквиваленты в разных переводах Библии: УЕ, Острожская Библия, украин­ский перевод Кулиша и русский Синодальный перевод.   B cтатьe поставлен вопрос, можно ли оценить близость языка переводов к более разго­ворным выражениям при помощи числового сравнения всех случаев где данные переводы по­казывают полное морфологическое соответсвие с Греческим оригиналом? Если соблюдается не только морфологическое соответсвие перевода с греческой конструкцией, но и глагольное время употребляемого причастия как второй параметр сравнения, тогда переводы покажут значимые различия. Конечно, глагольное время обязательно сменяется, если в языке переводе уже не найдется эквивалент аориста, но все-таки спрашивается, если Греческий аорист пере­водится причастием прошедшего времени (прежде всего совершенного вида) или причастием настоящего времени (несовершенного вида).   Статья не занимается лингвистической проблематикой видовой системы в различных языках, но спрашивает какие выводы можно сделать на материале числовых сравнений в об­ласти морфологической эквивалентности. Языковый материал показывает, что численные данные анализа морфологических эквивалентов в различных славянских переводах позво­ляют обсудить общую дословность данного перевода, но не позволяют обсудить стилисти­ческие особенности.

Old Church Slavonic "ꙗко и" as marker of a hypothetical comparison Древнецерковнославянское сочетание «ꙗко и» как средство гипотетического сравнения SummaryThe paper discusses the semantics of the Old Church Slavonic syntactic compound "ꙗко и", which appears in translations regularly as equivalent of a Greek compound "comparison particle + καὶ" (e.g. ὅτι καὶ), but sometimes OCS "ꙗко и" may also appear unrelated to an underlying Greek pattern. On the material of OCS Codex Marianus the paper documents all instances of "ꙗко и" together with its Gr equivalents (2), compares the findings with similar use of "ꙗко и" in other Church Slavonic texts (3) and formulates the hypothesis (4), that starting from OCS "ꙗко и" took on the meaning of a hypothetical comparison ("as if "). РезюмеВ статье рассматривается вопрос о значении древнецерковнославянского сочетания «ꙗко и», которое появляется, как правило, в переводной литературе эквивалентно с сочетаниями «сравнительная частица + καὶ» в греческом подлиннике (нaпр. ὅτι καὶ), а иногда встречается и без греческих образцов. На материале цксл. Мариинского Евангелия в статье воспроизводятся текстовые фрагменты с сочетанием «ꙗко и» вместе с их графическими формами (2), на основании которых указывается несколько похожих фрагментов в других цксл. текстах (3) и ставится гипотеза (4), согласно которой, исходя из цксл. употребления сочетания «ꙗко и», оно приобретало значение гипотетического сравнения («как будто»).