No abstract

Михель Дмитрий Викторович-доктор философских наук, профессор кафедры гуманитарных дисциплин ИОН РАНХиГС. Научные интересы: медицинская антропология, социальная история медицины, социальная история науки.

Цель исследования – проанализировать серию визуальных историй, характеризующих культурный опыт восприятия приматов и приматологии в Советском Союзе 1930-х годов и в США в период с 1963 года по настоящее время. Объектом изучения избраны иллюстративные материалы к книге Надежды Ладыгиной-Котс «Дитя шимпанзе и дитя человека» (1935); фото и киноматериалы середины 1930-х годов, изображающие опыты с участием шимпанзе, которые проводились в лаборатории академика Ивана Павлова в Колтушах; фото и видеоматериалы о полевой научной работе Джейн Гудолл в Национальном парке Гомбе в Танзании, представленные в изданиях компании «National Geographic»; цикл кинофильмов о «Планете обезьян», созданных компанией «20th Century Fox» с 1968 по 1973 год. В статье утверждается, что визуальные истории о приматах и приматологии всегда являются историями о чем-то большем, поскольку они являются еще одним типом текста, который разворачивает себя в соответствии с тем, как мы его видим и чувствуем, как переживаем, а также в соответствии с тем, что мы еще знаем о предметах, которые отражаются в этих образах. В рамках данной статьи обсуждаются следующие вопросы. О чем говорили эти истории своим современникам? О чем они могут сказать нам сегодня? О чем мы можем узнать еще благодаря этим визуализациям? В статье показано, что визуальное повествование, представленное в иллюстрациях к книге Надежды Ладыгиной-Котс, можно рассматривать не только как еще один тип повествования о научной работе, но и как рассказ о частной жизни ученого-женщины, которая превратила ее в поле научного эксперимента. Образы шимпанзе, участвующих в экспериментах ученых лаборатории академика Павлова, представленные в выпусках журнала «Огонек» 1934 и 1935 года и научно-популярном фильме «Роза и Рафаэль», можно воспринимать как фрагмент визуального повествования о величии советской науки и о советском образе жизни. Фото и видеоматериалы о работе Джейн Гудолл в африканском лесу, производство которых поставил на поток «National Geographic», бесспорно, представляют собой повествование о потаенной мечте западной цивилизации о том, как вернуться в первобытный рай, который давно утрачен. Киноэпопея «Планета обезьян», созданная Артуром Джейкобсом и его командой, – это не что иное, как опыт визуализации застарелых страхов американского общества, озабоченного расовыми конфликтами и неясностью своего будущего. Визуальные истории о приматах и приматологии – это всегда истории о том, что еще можно увидеть по прошествии времени. The aim of the study is to analyze a series of visual stories characterizing the cultural experience of perception of primates and primatology in the Soviet Union in the 1930s and in the United States from 1963 to the present. The object of the study is illustrative materials for the book The Chimpanzee Child and the Human Child (1935) by Nadezhda Ladygina-Kots; photo and film materials of the mid-1930s depicting experiments with chimpanzees that were conducted in the laboratory of Academician Ivan Pavlov in Koltushy; photos and videos of Jane Goodall’s field research work in Gombe National Park, Tanzania, presented in the publications of “National Geographic”; a series of films about the Planet of the Apes created by the 20th Century Fox during 1968–1973. The article argues that visual stories about primates and primatology are always stories about something more because they are another type of text that unfolds according to how we see and feel it, how we experience it, and what we still know about the objects that are reflected in these images. This article discusses the following questions: What did these stories tell their contemporaries about? What can they tell us today? What else can we learn about through these visualizations? The article shows that the visual narrative, presented in the illustrations for the book by Ladygina-Kots, can be considered not only as another type of narrative about research work, but also as a story about the private life of a female scientist, who turned it into a field of scientific experiment. Images of chimpanzees participating in the experiments of the scientists of Academician Pavlov’s laboratory, presented in the issues of the Ogonyok magazine of 1934 and 1935 and in the popular science film Rosa and Rafael, can be perceived as a fragment of a visual narrative about the greatness of Soviet science and the Soviet way of life. Photos and videos of Jane Goodall’s work in the African forest, which were produced by National Geographic, are undoubtedly a story about the hidden dream of Western civilization about how to return to the primitive paradise, which has long been lost. The epic film Planet of the Apes, created by Arthur Jacobs and his team, is nothing more than an experience of visualizing the long-standing fears of American society preoccupied with racial conflicts and the uncertainty of its future. Visual stories about primates and primatology are always stories about what else can be seen over time.

Обсуждается вопрос о развитии в России биоэтики, которая рассматривается как форма экспертного знания, предназначенного защищать личность и достоинство человека в сфере здравоохранения и биомедицинских исследований. Показано, что возникновение биоэтики было связано с процессом трансформации советской системы здравоохранения, на смену которой пришла система, основанная на принципах рыночных отношений. Отмечается типологическое сходство этой ситуации с тем, что происходило в США на волне неолиберальных реформ в экономике, вызвавших бурное развитие биомедицинского знания и технологий. Как и в США, в России развитие биоэтики также было обусловлено биотехнологической революцией в медицине, но ее продвижение здесь было прервано распадом советского государства. Появление частно-государственной системы здравоохранения и быстрое распространение биомедицинских технологий потребовали интеллектуального и морально-этического ответа, который был дан различными группами экспертов, анализирующих связанные с этим проблемы. Наиболее полно артикулировать его смогли философы, связанные с системой академических институтов, и теологи, участвующие в выработке официальной позиции Русской Православной Церкви. В статье предлагается общая картина развития биоэтики в России с учетом конкретного вклада этих двух групп. Основное внимание уделено двум моментам истории развития биоэтики — этапу ее возникновения, связанному с трансформацией системы здравоохранения, и современному состоянию, для которого характерно быстрое распространение биомедицинских технологий. Делается вывод, что философы видят свою задачу в том, чтобы бить тревогу по поводу «темпов» распространения биотехнологий и скорости изменений человеческой природы, которые, как они считают, возможны. Теологи же видят свою миссию в том, чтобы заявлять об опасных «соблазнах» прогресса, предлагающих человеку занять место Бога и самому стать творцом собственной природы, заменив себя на нечто совсем другое. The article discusses the development of bioethics in Russia. Bioethics is viewed as a form of expert knowledge designed to protect human dignity and identity in the field of health care and biomedicine. The authors show that the emergence of bioethics was connected with the transformation of the Soviet healthcare system, which was replaced by a system based on the principles of market relations. The authors note that the situation in Russia is typologically similar to the situation in the United States, which emerged on the wave of neo-liberal economic reforms that led to the rapid development of biomedicine science and biotechnology. Like in the U.S., in Russia, the development of bioethics also took place in response to the biotechnology revolution in medicine, but its advance was interrupted by the dramatic collapse of the Soviet state. The emergence of the public-private healthcare system and the rapid expansion of biomedical technologies required an intellectual and moral response from a diverse group of experts analyzing problems associated with it. The two most active groups of the expert community could articulate this answer – philosophers associated with the system of academic institutions and theologians participating in the development of the official position of the Russian Orthodox Church. The article offers a general picture of the development of bioethics in Russia, taking into consideration the specific contributions of these two groups. The focus is on two historical stages in the development of bioethics: its emergence, associated with the transformation of the healthcare system, and the contemporary state, characterized by the rapid spread of biomedical technologies. The authors conclude that philosophers see their mission as to sound the alarm about the “pace” of the spread of biotechnology and the speed of change in human nature that they believe is possible. Theologians, on the other hand, see their mission as to signal the dangerous “temptations” of progress that invite humans to take the place of God and become creators of their own nature by replacing themselves with something completely different.