Введение. Тяжелое течение коронавирусной болезни 2019 (COVID-19) связано с высоким риском венозной тромбоэмболии (ВТЭ). Однако влияние ВТЭ на показатели летальности у пациентов с COVID-19 остается недостаточно изученным.Цель. Определение частоты встречаемости ВТЭ и установление взаимосвязи между ВТЭ и летальностью у пациентов с COVID-19.Материалы и методы. Систематический обзор публикаций, размещенных в наукометрических базах PubMed/EMBASE до декабря 2021 года, предполагал селекцию исследований, связанных с оценкой распространенности ВТЭ путем скрининга всей выборки стационарных пациентов с COVID-19 на наличие тромбоза глубоких вен (ТГВ) и/или тромбоэмболии легочной артерии (ТЭЛА). Первичной конечной точкой исследования являлся уровень летальных исходов, выраженный как отношение шансов (ОШ) с 95% доверительным интервалом (ДИ).Результаты. В результате проведенного поиска было обнаружено 17 релевантных обсервационных исследований. Популяционная частота встречаемости ВТЭ, ТЭЛА и ТГВ у госпитализированных пациентов с COVID-19 составила 23,3%, 10,4% и 12,9% соответственно. В 13 исследованиях сообщалось о применении как минимум профилактической антикоагуляции у большинства пациентов. Совокупный показатель ОШ летальности у пациентов с COVID-19 и ВТЭ при сравнении с пациентами без ВТЭ (17 исследований, n=3066) составил 2,41 (95% ДИ: 1,34–4,32, P=0,003; I2=74%). Метаанализ 8 исследований обнаружил повышенный риск смертельных исходов у пациентов с COVID-19 и ВТЭ, которые получали лечение в отделениях интенсивной терапии (ОШ=2,97, 95% ДИ, 1,12–7,86, P=0,03; I2=76%), в то время как вероятность смерти была неприемлемо высокой у пациентов с ВТЭ в отсутствие тромбопрофилактики (ОШ=20,74, 95% ДИ, 7,09–60,71, P<0,00001; I2=7%).Заключение. Госпитализированные пациенты с тяжелым течением COVID-19 подвержены высокому риску возникновения ВТЭ, несмотря на профилактическую антикоагуляцию. Сочетание COVID-19 и ВТЭ повышает вероятность смертельного исхода по сравнению с пациентами без ВТЭ. Существует настоятельная необходимость в проведении крупных клинических исследований для оценки индивидуального риска ВТЭ у пациентов с COVID-19 и определения оптимальной антитромботической стратегии. Introduction. Severe coronavirus disease 2019 (COVID-19) is associated with increased risk of venous thromboembolism events (VTE).However, the relationship between VTE and mortality in patients with COVID-19 is still unclear.Purpose. To determine the incidence of VTE and evaluate relationship between VTE and mortality in patients with COVID-19.Materials and methods. We performed a systematic review in PubMed/EMBASE of studies reporting the prevalence of VTE in patients with COVID-19 who were totally screened/ assessed for deep vein thrombosis (DVT) and/or for pulmonary embolism (PE) from inception until December 2021. The primary endpoint of the study was rate of mortality events, which was expressed as odds ratio (OR) with 95% confidence interval (CI).Results. After a database search, 17 observational studies (7 on PE incidence and 10 on DVT prevalence) were included. The pooled incidence rates of VTE, PE, and DVT in hospitalized COVID-19 patients were 23.3%, 10.4%, and 12.9%, respectively. A total of 13 studies reported the use of at least prophylactic antithrombotic treatment in the majority of their patients. The pooled odds ratio for death in hospitalized patients with COVID-19 and VTE versus those without VTE (17 studies, n=3066) was 2.41 (95% CI: 1.34–4.32, P=0.003; I2=74%). A meta-analysis of eight studies found that COVID-19 and VTE was associated with an increased risk of mortality in intensive care unit patients (OR=2.97, 95% CI, 1.12–7.86, P=0.03; I2=76%), while the risk of mortality was unacceptably high in patients with VTE who did not receive thromboprophylaxis (OR=20.74, 95% CI, 7.09–60.71, P<0.00001; I2=7%).Conclusion. In conclusion, hospitalized patients with severe COVID-19 are at high VTE risk despite prophylactic anticoagulation. Patients with COVID-19 and VTE had a higher risk for death compared to those without VTE. Clinical trials are urgently needed to determine the individualized VTE risk of patients with COVID-19 and the optimal preventive antithrombotic strategy.

Введение. Посттромботический синдром (ПТС) является одним из наиболее распространенных поздних осложнений тромбоза глубоких вен (ТГВ). Прямые оральные антикоагулянты рекомендованы для лечения ТГВ, однако их преимущества в предотвращении ПТС остаются неизученными. Недавние исследования позволили предположить, что ривароксабан по сравнению с антагонистами витамина К (АВК) более существенно снижает риск развития ПТС. С целью оценки эффективности ривароксабана и АВК в части предупреждения ПТС у пациентов с ТГВ был проведен метаанализ доступных сравнительных исследований. Цель. Систематизация и метаанализ результатов доступных сравнительных исследований, связанных с оценкой распространенности ПТС в зависимости от вида антикоагулянтной терапии. Материалы и методы. Стратегия поиска предполагала селекцию всех исследований, посвященных возникновению ПТС после перенесенного ТГВ, в наукометрических базах данных Pubmed, EMBASE и Cochrane Library, опубликованных до 1 мая 2021 года. Исходы антикоагулянтной терапии оценивали по снижению общей частоты встречаемости ПТС, а также риска развития каждой из форм ПТС (легкой, умеренной, тяжелой) и венозной язвы. Результаты. Шесть сравнительных исследований, которые включали 1069 участников, были отобраны для метаанализа. Из 1069 пациентов 574 (53,7%) получали ривароксабан и 495 (46,3%) - варфарин. В группе приема ривароксабана отмечалось значимое снижение количества случаев ПТС по сравнению с группой лечения варфарином (отношение шансов (ОШ): 0,53; 95% доверительный интервал (ДИ): 0,39-0,71, P<0,0001). Более того, частота встречаемости ПТС тяжелой степени была меньше в группе пациентов, принимавших ривароксабан (3,9% vs 7,8%; ОШ: 0,48; 95% ДИ: 0,27-0,88, P=0,02). Аналогичная (но статистически незначимая) тенденция наблюдалась в части снижения риска ПТС легкой и умеренной степени тяжести и венозной язвы (ОШ: 0,7; 95% ДИ: 0,49-1,01, P=0,06; ОШ: 0,44; 95% ДИ: 0,15-1,3, P=0,14; ОШ: 0,25; 95% ДИ: 0,05-1,22, P=0,09 соответственно). Заключение. Применение ривароксабана для лечения ТГВ приводит к снижению кумулятивного риска ПТС по сравнению с АВК. Пациенты, получавшие лечение ривароксабаном, значительно реже сталкивались с возникновением любой из форм ПТС. Вместе с тем для подтверждения полученных данных требуется проведение крупных хорошо спланированных исследований. Introduction. Post-thrombotic syndrome (PTS) is the most common long-term complication of deep vein thrombosis (DVT). Direct oral anticoagulants are recommended for the treatment of DVT, but the benefits are uncertain in prevention of PTS. Recent studies let to suggest that rivaroxaban may reduce PTS events if compared to vitamin-K antagonists (VKAs). We performed a systematic review and meta-analysis of available comparative studies to assess the efficacy of rivaroxaban versus VKA for reduction of the risk of PTS in patients with DVT. Purpose. Systematization and meta-analysis of the results of available comparative studies related to the assessment of the prevalence of post-thrombotic syndrome depending on the type of anticoagulant therapy. Materials and methods. We searched the PubMed, EMBASE, and Cochrane Library for studies reporting on the development of PTS after acute DVT from inception until May 2021. The outcomes were the overall risk reduction of PTS, the risks of each PTS category (mild, moderate, severe), and venous ulcer. Results. Six comparative studies that included 1,069 participants were qualified for this meta- analysis. In all studies, rivaroxaban was compared with initial low-molecular-weight heparin followed by warfarin. From 1,069 patients, 574 (53.7%) ones received rivaroxaban and 495 (46.3%) ones - warfarin. The rivaroxaban group had a significant reduction of PTS development if compared with the warfarin group (odds ratio [OR]: 0.53; 95% confidence interval [CI]: 0.39-0.71, P 0.0001). Furthermore, severe PTS was less common in the rivaroxaban group than in the warfarin group (3.9% vs 7.8%; OR: 0.48; 95% CI: 0.27-0.88, P=0.02). There was also a similar trend towards the reduced risk of mild PTS, moderate PTS, and venous ulcer, although not statistically significant (OR: 0.7; 95% CI: 0.49-1.01, P=0.06; OR: 0.44; 95% CI: 0.15-1.3, P=0.14; OR: 0.25; 95% CI: 0.05-1.22, P=0.09, respectively). Conclusion. In comparison with VKAs, the use of rivaroxaban for DVT treatment is associated with the reduced risk of PTS. Patients treated with rivaroxaban developed each of the three PTS categories more rarely. However, well-designed studies with lager sample sizes are required to confirm our findings.

Введение. Онкоассоциированный тромбоз (ОАТ) является причиной высокой заболеваемости и смертности во всем мире. Низкомолекулярные гепарины (НМГ) являются стандартной терапевтической опцией, в то время как крупные научные исследования подтверждают благоприятный профиль ривароксабана в лечении ОАТ. Вместе с тем преимущества ривароксабана в условиях реальной клинической практики остаются недостаточно изученными.Цель. Определение кумулятивной эффективности и безопасности ривароксабана (в сравнении с НМГ) посредством расчета показателя «чистой клинической выгоды» (NCB).Материалы и методы. В период от первого упоминания до декабря 2021 г. в наукометрических базах данных PubMed, EMBASE и Cochrane Library был проведен поиск исследований, сравнивающих применение ривароксабана и НМГ в рутинной клинической практике при ОАТ. Первичной конечной точкой являлся комбинированный показатель NCB. Вторичными конечными точками были большие кровотечения (БК), рецидив венозной тромбоэмболии (ВТЭ), клинически значимые небольшие кровотечения, которые выражались в виде отношения шансов (ОШ) и их 95%-ного доверительного интервала (ДИ).Результаты. Семнадцать сравнительных исследований и 12 154 пациента с ОАТ были включены в метаанализ. Количественный анализ указал на преимущества ривароксабана в части лучшего показателя NCB (ОШ: 0,84; 95% ДИ: 0,75–0,95; P=0,004; I2=5%), меньшего количества рецидивов ВТЭ (ОШ: 0,73; 95% ДИ: 0,64–0,82; P<0,00001; I2=0%) и летальных исходов от всех причин (ОШ: 0,45; 95% ДИ: 0,35–0,58; P<0,00001; I2=70%) по сравнению с НМГ. В отношении БК статистические различия между сравниваемыми группами отсутствовали (ОШ: 1,11; 95% ДИ: 0,88–1,39, P=0,37). Однако частота встречаемости клинически значимых небольших кровотечений была выше в группе ривароксабана (ОШ: 1,82; 95% ДИ: 1,21–2,73; P=0,004; I2=31%). Схожие результаты продемонстрировал обобщенный анализ различных подгрупп пациентов.Заключение. Проведенный метаанализ подтвердил преимущества ривароксабана (в части количества рецидивов ВТЭ и БК) при ОАТ в условиях реальной клинической практики, которые ранее были обнаружены в рандомизированных контролируемых исследованиях (РКИ). Полученные данные служат дополнительным аргументом в пользу применения ривароксабана у пациентов с ОАТ. Вместе с тем для более убедительного подтверждения превосходства ривароксабана над НМГ и оценки риска геморрагических осложнений в зависимости от типа и локализации опухоли требуется проведение хорошо спланированных РКИ с большой выборкой пациентов. Introduction. Cancer-associated thrombosis (CAT) carries significant morbidity and mortality worldwide. Low-molecular-weight heparin (LMWH) remains the standard of care, with recent systematic studies suggesting the efficacy and safety of rivaroxaban in the treatment of CAT. Uncertainty, however, remains regarding rivaroxaban efficacy and safety in real-world settings.Purpose. To study the cumulative efficacy and safety of rivaroxaban (compared with LMWH) by assessing the net clinical benefit (NCB).Materials and methods. We searched the PubMed, EMBASE and Cochrane Library for сomparative studies comparing rivaroxaban to LMWH in routine practice in CAT patients from inception until December 2021. The primary outcome was the NCB, while rates of major bleeding (MB), venous thromboembolism (VTE), clinically relevant nonmajor bleeding (CRNMB), and all-cause mortality events were secondary outcomes, which were expressed as odds ratio (OR) with 95% confidence interval (CI).Results. Seventeen comparative studies, comprising 12 154 participants with CAT, qualified for this meta-analysis. Rivaroxaban had a better NCB (OR: 0.84; 95% CI: 0.75–0.95, P=0.004; I2=5%), less VTE events (OR: 0.73; 95% CI: 0.64–0.82, P<0.00001, I2=0%), and lowerall-cause mortality (OR: 0.45; 95% CI: 0.35–0.58, P<0.00001; I2=70%) compared to LMWH. Additionally, comparable MB events (OR: 1.11; 95% CI: 0.88–1.39, P=0.37). However, CRNMB events were higher in the rivaroxaban group (OR: 1.82; 95% CI: 1.21–2.73, P=0.004, I2=31%). Additional analyses demonstrated consistency of results.Conclusion. This meta-analysis suggests that incidences of recurrent VTE and MB among rivaroxaban-managed patients are not dissimilar to those seen in recent randomized trials of anticoagulation in CAT. These findings support the use of rivaroxaban in the treatment of CAT. However, well-designed sizable randomized controlled studies are warranted to confirm the superiority of rivaroxaban versus LMWH formulation and ascertaining bleeding outcomes according to cancer type and site.

Введение. Варикозная болезнь (ВБ) является значимой экстрагенитальной патологией у беременных женщин, которая повышает риск развития перинатальной венозной тромбоэмболии (ВТЭ) и снижает качество жизни (КЖ). Предположительно, инфекция SARS-CoV-2 у беременных с ВБ может быть связана с ростом количества тромботических событий и развитием вирус-индуцированной флебопатии. Цель. Оценить влияние COVID-19 на течение ВБ у беременных женщин на фоне компрессионной терапии и без нее. Материалы и методы. В исследование были включены 68 беременных женщин, 38 из которых использовали компрессионные чулки (основная группа), 30 пациенток вошли в группу сравнения. В процессе наблюдения 8/38 (21%) пациенток из основной группы и 9/30 (30%) пациенток из группы сравнения перенесли инфекцию COVID-19. Установление степени тяжести ВБ проводили при помощи шкалы Venous Clinical Severity Score (VCSS). Показатель КЖ рассчитывали при помощи специфического опросника Chronic Venous Insufficiency Questionnaire (CIVIQ-20). Определение окружности голеней производили посредством измерительной ленты в вертикальном положении. Результаты. Статистические различия между беременными с COVID-19 и без инфекции SARS-CoV-2 по интенсивности болевого синдрома, степени тяжести «венозных» симптомов и КЖ отсутствовали (p=0,0422, p=0,56, p>0,99 соответственно). Ношение компрессионного трикотажа было связано с одинаково эффективным облегчением проявлений ВБ и улучшением КЖ в обеих подгруппах (COVID+ и COVID–) беременных женщин (p>0,05). Эластическая компрессия способствовала элиминации венозногорефлюкса у 18/35 (51%) пациенток при отсутствии статистических различий между подгруппами беременных COVID+ и COVID– (p=0,053). Увеличение распространенности венозного рефлюкса у женщин, не получавших лечения, не зависело от фактора контаминации вирусом SARS-CoV-2 (p=0,431). Достоверные различия между подгруппами беременных COVID+ и COVID– в части снижения выраженности отека или наоборот его прогрессирования соответственно в группах лечения и сравнения отсутствовали. У двух женщин, переболевших COVID-19 и не получавших компресси- онную терапию, развились венозные тромботические события. Выводы. Коронавирусная инфекция легкого течения не вызывает у беременных с ВБ утяжеления симптомов и признаков заболевания, равно как и не усугубляет расстройства флебогемодинамики нижних конечностей. Градуированная эластическая компрессия является эффективной мерой медицинской профилактики прогрессирования ВБ и тромботических осложнений в гестационном периоде. Introduction. Varicose veins disease (VVs) is a serious extragenital pathology in pregnant women and increases the risk of perinatal venous thromboembolism (VTE) and reduces quality of life (QoL). Presumably, SARS-CoV-2 infection in pregnant women with VVs may be associated with an increase of thrombotic events and the onset of virus-induced phlebopathy. Purpose. To evaluate the effect of COVID-19 on the course of VVs in pregnant women with and without compression therapy. Materials and methods. A total of 68 pregnant women were included, 38 of whom used compression stockings (basic group), and 30 were controls. During follow-up, 8/38 (21%) patients in the basic group and 9/30 (30%) patients in the control group had a COVID-19 infection. VVs severity was determined using the Venous Clinical Severity Score (VCSS). QoL was calculated using the Chronic Venous Insufficiency Questionnaire (CIVIQ-20). Diameters of the great and small saphenous veins analysed by Doppler ultrasonography. The calf circumference was measured with a measuring tape in an orthostatic position. Results. There were no statistical differences between pregnant women with COVID-19 and those without SARS-CoV-2 infection in terms of pain syndrome intensity, severity of "venous" symptoms, and QoL (p=0.0422, p=0.56, p>0.99, respectively). Use of compression stockings was associated with equally effective relief of VVs symptoms and improvement of QoL in both subgroups (COVID+ and COVID–) of pregnant women (p>0.05). Elastic compression improved the elimination of venous reflux in 18/35 (51%) patients with no statistical difference between the COVID+ and COVID– subgroups of pregnant women (p=0.053). The increased prevalence of venous reflux in untreated women was independent of the SARS-CoV-2 contamination factor (p=0.431). There were no significant differences between the COVID+ and COVID– subgroups of pregnant women in terms of decreasing the severity of edema or, on the contrary, its progression in the treatment and comparison groups, respectively. Two women who experienced COVID-19 and did not receive compression therapy developed venous thrombotic events. Conclusions. Coronavirus infection of mild course does not cause worsening of symptoms and signs of VVs in pregnant women, nor does it worsen the phlebohaemodynamic disorders of the lower extremities. Graduated elastic compression is an effective measure of medical prevention of VVs progression and thrombotic complications in the gestational period.